18. Неуловимые Мстители Икс

Мы зашли в корпус и принялись загонять коров в длинный раскол, по пять штук за раз, заставляя выстраиваться «елочкой», под углом. Когда это было выполнено, из осеменаторского пункта появился Леонид, таща на себе монитор аппарата ультразвуковой диагностики.

 — Вот, ребята, на большом экране смотреть будем,— заявил он. — Есть еще наручный, но это не так наглядно будет. А тут еще и беспроводная передача с блока – чудо, а не аппарат!

Он надел акушерскую перчатку, взял в руку зонд, обработал специальным гелем и ввел в прямую кишку первой коровы. Через полминуты на мониторе появилось довольно четкое изображение плода, подобное тому, что мы видели в учебнике. Надо признать, на занятиях  по акушерству и клинической диагностике мы ничего подобного достигнуть не могли, там на всю кафедру был только один наглухо раздолбанный аппарат УЗИ, который страшно было брать в руки, опасаясь стать последним его пользователем. Лёня подробно рассказал, как нужно действовать зондом, куда направлять и как «крутить настройки» аппарата, а затем предложил попробовать самим.

 — Ты первый, — предложил мне Тоха. – С меня прошлого раза хватит, как в меня тёлка жидким пукнула.

 — Бывает, — философски заметил Лёня. – Работа у нас такая, ничего не поделаешь. Вот мне Борис Александрович, мой научник, рассказывал. Приехал раз он в качестве консультанта в одну агрофирму. У них там были проблемы с осеменением и прохолостами. Дело летом было и коровы стояли на выпасе, на летних лагерях. Ну, вот он приехал на летник, переоделся в рабочку и пошел ректально яичники у коров проверять. Стоит и слышит, как за спиной, неподалеку, доярка сыну-подростку говорит: «Учись, дурак, в город поедешь в институт поступать. А иначе будешь вон как этот дед, до старости коровам хвосты крутить, да рукой в жопу лазить!». Мой шеф стоит и думает: «Уж сколько лет я учился-учился, доктор наук, профессор, а все равно не помогло…»

 — Прямо как в анекдоте про сантехника, — усмехнулся Тоха. – Учись, студент, а не то так и будешь всю жизнь ключи подавать.

 — Смысл другой, но да, чем-то похоже, — возразил я. – Дай мне аппарат, нужно же учиться все-таки.

Делать УЗИ было довольно сложно. В отличие от мелких животных, где можно было показать, как правильно держать аппарат, тут все приходилось делать опытным путем, со слов Леонида. Мы терпеливо пробовали снова и снова, чем изрядно тормозили общий процесс работы, но нашего наставника это ничуть не смущало:

 — Вам нужно извлечь максимум опыта из пребывания здесь, — провозгласил он. – А иначе получается, что вы тут фельдшерами приехали повкалывать, если не скотниками. С вами же тут толком не занимался никто, нахрен такая практика вообще?

 — Так мы, вроде, и не на практике, — сказал Тоха. – Мы работаем.

 — Пока диплома нет – все это практика, — отрезал Лёня. – И этим нужно пользоваться! Вы вот сколько раз по ночам дежурили? В родилке?

 — Ну, раз всего, но и то нас не просили, по собственной инициативе, — признался я.

 — А надо каждый раз было, — энергично произнес акушер. – Тут вообще в плане опыта не хозяйство, а настоящий клад. Инфекционных патологий куча, акушерских не меньше. А если всему поголовью нормальную биохимию сделать – уверен, еще не то вылезет! А вы, кстати, после универа в аспирантуру не собираетесь?

 — Я точно нет, — махнул рукой Тоха. – Мне и пяти лет за глаза хватит.

 — А я может и пойду, — ответил я. – Только вот научного руководителя еще не нашёл.

 — Ничего, это решаемо, — произнес Леонид. – Главное, не идти в аспирантуру с целью отмазки от армии. Тогда проще сразу откупиться, а не долбать мозг себе и другим.

Мы закончили работу немного раньше обычного. По большому счету, Лёня спокойно справился бы и без нас, мы выполняли фактически подсобную работу, но жаловаться как-то не хотелось. Кроме наставлений по владению аппаратом УЗИ, акушер без умолку пересказывал нам научные статьи из зарубежных журналов, интересные клинические случаи и различные свои мысли на ветеринарные темы. Время в его компании пролетело продуктивно и незаметно. Когда мы уже направились к санпропускнику, Леонид взглянул на часы и сказал:

 — Вы сильно проголодались?

 — Ну, так, средне, — отозвался вечно голодный Тоха. – На полведра макарон с тушенкой. А что, ты хотел шашлыка предложить?

 — Я хотел предложить прямо сейчас на скотомогильник поехать, пока еще не совсем стемнело, — объяснил Леонид. — Мне при свете фонарика не очень хочется ковыряться.

 — Думаю, это возможно, — сказал я. – Сейчас кого-нибудь из ребят попрошу организовать нам в столовой ужин на вынос и всего делов-то.

 — Хорошо, тогда я побежал за машиной и заеду за вами на санпропускник, — обрадовался Леонид.

 — Договорились!

Спустя примерно полчаса возле санпропускника тормознула потертая нива. Я забрался на заднее сидение, а Тоха устроился впереди и стал показывать дорогу. Когда мы возвращались с трактористом, я совершенно не запомнил посадки и проселочные дороги по которым мы петляли, но Антон безошибочно находил путь:

 — Вон за тем столбом пойдет грунтовка направо, до посадки, а потом налево, — уверенно командовал он.

 — А ты в гостинице поселился? – поинтересовался я у Леонида.

 — Не, мне сразу домик выделили, — похвастался тот. – Но я семейный, жена с дочкой через неделю приедут, и еще фура с вещами.

 — Мне говорили, что ты из Подмосковья, но «ховор», похоже, наш, с изящной буквой «ГЭ»? – продолжил расспросы Антон.

 — Я местный, у меня родители тут, в Калининском районе, — ответил акушер. – А я в Подмосковье в аспирантуру поступил, ну и женился там же. Только вот жилья нет, живем в общаге, втроем тесновато.

 — Дочка маленькая? – поинтересовался я.

 — Десять лет уже, – ответил Лёня. — Она не моя, у жены «ошибка молодости». Но меня папой называет, живем нормально. А теперь вообще неплохо будет. После угла в общаге – четырехкомнатный дом со двором. Красота!

 — Ох и дорого тебе этот дом может обойтись, — сказал я и принялся пересказывать всё, что нам было известно про колхоз «имени Индианы Джонса». На наше удивление, полученная информация совершенно не испугала Леонида:

 — Мне Петрович уже всю ситуацию изложил даже подробнее, чем вы. Он Курдюка этого давно знает, еще с советских времен, много интересного порассказал. Мне же главное, чтобы опыты разрешили делать, а там видно будет. В Подмосковье мне ничего не позволяли, а Курдюку важнее всего, чтобы удои были и без падежа, а там хоть пятую ногу корове пришивай.

 — И что ты собираешься делать? — полюбопытствовал я. – Что-то противозаконное?

 — Был у меня уже один опыт, — признался Лёня. – Экспериментировал на мышах с ЛСД. Еле отмазался потом, что для науки старался. Не, теперь все легально, правда, рискованно, я вам потом расскажу, а то на ходу неудобно.

 — Ты прям как наш академик-фармаколог, — ухмыльнулся Тоха. – Тот тоже все вспоминает времена, когда кокаин был разрешенным ветеринарным препаратом. Говорит, у него тогда под столом целый мешок стоял, а коровы вообще ничем не болели.

 — И молоко было вкусное-превкусное, не то, что сейчас, — подхватил я.

Мы подъехали к яме скотомогильника, когда уже почти совсем стемнело. Леонид достал из багажника пару веревок и фонарь, а Антон быстро навязал петли примерно через метр, соорудив некое подобие веревочной лестницы. Закрепив ее за бампер машины, он сноровисто полез вниз. Леня закинул на плечо сумку и спустился следом, а я остался страховать наверху. Яма была глубиной метра четыре, может, больше, и некоторое время оттуда доносилась только негромкая ругань да изредка мелькал, направленный случайно вверх, луч фонарика.  Потом веревка задергалась и первым выбрался Тоха, а за ним Леонид с заметно потяжелевшей сумкой на плече.

 — Странные дела тут творятся, однако, — заявил Антон. – Похоже, до конца поездки придется записываться в веганы.

 — Не понял, — удивился я. – В мире осталось, хоть что-то, что может испортить тебе аппетит?

 — У вашей последней коровы кто-то вырезал длиннейшие мышцы спины и куски из четырехглавой мышцы бедра,— пояснил Леонид. – Куски большие, это явно не лабораторные пробы, кто-то тут бесплатным мясом решил разжиться.  У некоторых, более ранних трупов, тоже заметны вырезанные куски.  На земле остались следы лестницы, кто-то  не спеша и обстоятельно этим занимался.

 — Но трупы же плохо обескровлены, кому эта падаль нужна? – удивился я. – Это уже не говоря уже про зашкаливающую бакобсеменненость, раз его даже на санбойню не принимают.

 — Ну, стейк с кровью из него вряд ли готовят, а тщательно проваренное может быть и не так смертельно, — предположил Лёня. – С чем у вас там, в столовой, борщ был?

 — Свиной, кажется, —  отмахнулся Тоха, — Надо будет Магнума спросить, нет ли там у них на свинарнике такой фигни.

 — Кстати, да, — согласился я. – Магнум тут старожил, наверняка знает, что почем. Надо его будет про эти чудеса расспросить.

 — Мне кажется, тут без трактористов не обошлось, — предположил Лёня. – Куда удобнее наверху корову разделать, а потом вниз сбросить, чем в эту вонищу лезть. Просто в последние разы отбор проб был, вот им и пришлось заморачиваться.

Внезапно у дальней посадки мелькнули фары машины, а за ней еще одной. Леонид заволновался.

 — Ребята, похоже, надо сваливать, что-то мне подсказывает, что тут по ночи никто просто так не разъезжает. Запрыгивайте.

Он швырнул вещи в багажник и захлопнул крышку, мы тем временем заняли места.

 — Не зажигай фары, — неожиданно скомандовал Тоха. – Я в окно высунусь и буду сбоку фонариком светить, что бы они свет фар не заметили.

 — А куда ехать ты знаешь, — спросил Лёня трогаясь с места. – Обратным путем не получится.

 — Если в этом направлении держаться, то в любом раскладе на асфальт выскочим, — пояснил Тоха. – А дальше налево будет конезавод, а направо — наш колхоз, по идее. Главное – асфальт найдем, а дальше по знакам сориентируемся. 

Нива набрала скорость, её нещадно болтало на ухабах так, что пару раз мы чуть не стукались головой в потолок. Тоха толком освещал только обочину и мы надеялись, что машина не провалится в какую-нибудь яму или не повстречает пень. Наконец, мы выскочили на асфальт и свернули направо. Леонид включил фары и тут же прибавил ходу.

 — А что ты там такого отбирал, — спросил я. – Мы, вроде, все правильно сделали в прошлый раз.

 — Участки трубчатых костей и головной мозг, — ответил Леонид. – Для каких целей не скажу, когда-нибудь потом, когда получу внятные результаты. Очень не люблю делиться недоказанными гипотезами.

 — Кругом тайны и загадки, — вздохнул Тоха. – Опять на РПГ похоже, навык «наука» у нас раскачан недостаточно и дополнительную информацию мы получить не можем.

 — Ну так качайте, кто вам не дает? – усмехнулся Леонид. – Вам всегда пригодится.

Впереди мелькнул указатель, подтвердивший, что мы едем в правильном направлении и скоро будем на месте. Лёня прибавил газу и бодро заявил:

 — Ребята, вы мне здорово помогли. У меня предложение. Давайте, пока у меня дом пустой, вечеруху замутим? Выпьем за знакомство и за успешную боевую операцию? Вы и остальных зовите, всем места хватит.

 — От таких предложений отказываться – дурной тон! – провозгласил Тоха. – Где расположено твое поместье?

 — Второй дом с краю из новых коттеджей, — ответил Лёня. – У меня, правда, из закуски только пара палок колбасы, да пельменей килограмма три, зато со спиртом проблем нет.

 — Да у тебя роскошный стол по меркам бедных студентов, — воскликнул я. – Ставь пельмени вариться, мы сбегаем за остальными.

Леонид высадил нас возле гостиницы и поехал к себе. В комнате вся наша команда была в сборе, коротая время за игрой в карты. Лена и Аня в углу о чем-то бурно спорили над модным журналом. Даже Беговая сегодня была на месте, видимо потому, что у Жени была смена в пекарне.

 — Подъем, дамы и господа! — рявкнул я с порога. – Облачайтесь в вечерние туалеты, мы приглашены на званый ужин. Любезная Анна, позвольте и вас тоже пригласить.

 — Чего-чего надеть? – переспросил Юра.

 — Куртку надеть и погнали водку пить, новый ветврач проставляется за знакомство, – пояснил Тоха. – Если есть какой закусон, захватите тоже и погнали.

В доме Леонида почти не было мебели, поэтому вечеринка получилась в японском стиле, с сидением на полу. Зато у него нашелся вполне приличный магнитофон, а свободное место позволило устроить танцы. Ближе к концу вечера хозяин извлек откуда-то гитару и мы хором принялись распевать разные хиты русского рока. В порыве чувств Юра схватил пластиковый «бокал» и произнес тост:

 — Ребята, я хочу выпить за нашу команду. У нас ведь супер-команда собралась, я вам точно говорю!

 — Команда по литрболу, — заржал Вован. – Поехали на чемпионат мира?

 — Да нет, — оборвал его Юра. — У нас типа этих, Мстителей Икс из мультиков. Команда людей с суперспособностями, во! Вот, например, Пчелка у нас супербыстрая, Тоха суперскалолаз. Вован белке яйца может в полете отстрелить. А я уболтать могу кого хочешь и развести.

 — Остались мы с Яром, какие у нас суперспособности? – поинтересовалась Лена.

 — Ну, у тебя, дорогая моя, убийственный взгляд. Любого мужчину свалит наповал, если он только не конченый пидор! – обняв Лену за талию, произнес Юра. – А вот у Яра я даже не знаю.

 — У меня суперспособность – мегавранье, — объявил я. – Я таких историй могу наплести, челюсти с полу будете собирать.

 — Ну давай, жги! – предложил Вован. – Я вот не могу мастерство продемонстрировать, у меня ни ружья нет, да и белки кругом не прыгают.

Я наполнил бокал, оперся о стену и принялся рассказывать истории, в основном из жизни своего дедушки, но кое-что и из своей. Мой монолог прерывался Лёниными песнями под гитару и поднятием тостов за членов суперкоманды.

 — А у меня какая способность? — обиженно спросила Аня. – Я тоже хочу в вашу команду.

 — У тебя супертанцы, очевидно же, — подбодрил её Антон. – Вон как ты сегодня давала жару, хип-хоп дэнс пати или как там у вас?

 — А еще укрощение коров, — подхватил я. – Я никогда не видел, чтобы так ловко на буренках верхом ездили.

 — Ну, это просто, — рассмеялась Аня. – Пару раз в навоз свалитесь, потом научитесь. Если что, я помогу.

 — Отлично, — обрадовался Юра. – А когда про нас будут снимать фильм, в конце, мы все верхом на коровах, будем уезжать в закат, как неуловимые мстители!